Улаанбаатар /МОНЦАМЭ/. Министров иностранных дел СССР, оставивших заметный след своим деятельным участием в решении жизненно важных для Монголии проблем, в семидесятилетней истории наших взаимоотношений не так уж много.  Андрей Андреевич Громыко, проработавший в течение 28 лет (1957-1985 гг.),  министром иностранных дел  Советского Союза, надо полагать, принимал непостредственное участие в решении принципиальных вопросов советско-монгольского сотрудничества из “интернационалистских” позиций своего министерства, которое, естественно, руководствовалось установками ЦК КПСС. Суть этих установок хорошо известны. Между тем, надеюсь, что не особенно погрешу перед историей, если скажу, что кроме Громыко еще только два министра в свое время лично сыграли значительную роль в решении вопросов, связанных с   коренным национальным интересом Монголии. Один из них Вячеслав Михайлович Молотов, а другой Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. В вышедшем в ноябре с. г., в последнем выпуске серии “Алтан аргамж” опубликована моя статья “Молотов и Монголия”.  А здесь я хочу коротко рассказать о Шеварднадзе.

Э.А.Шеварднадзе был последним министром иностранных дел СССР, который давно  уже сошел из мировой арены. Э.Шеварднадзе считают функционером советской компартии,  одним из сореализаторов политики, название которой “перестройка и  новое политическое мышление”. Он  во времена Советского Союза 16 лет возглавлял партийную организацию Советской Грузии, а впоследствие проработал 8 лет Президентом независимой Грузии. Одним словом большой политический деятель навечно оставивший свое имя в грузинской истории.

Благодаря политике нового политического мышления Горбачёва на стыке 80-90-х годов прошлого века заканчивалась холодная война, которая в течение более 40 лет отравляла атмосферу  международных отношений и в мире начал устанавливаться новый порядок. И в этот период Шеварднадзе стал одним из неустанных борцов за более справедливый миропорядок.  Как большой политик он внес новые веяния  и  современное дыхание во  внешнеполитической деятельности Советского Союза. Его предшественнику А.Громыко западники прикрепили кличку “Mister No” и этот образ стал как бы  незыблемым лицом   советского министра иностраннных дел. Говорят, что Шеварднадзе окончательно покончил с этим трафаретным образом  и по существу создал новый более простой очеловеченный облик министра. С его первых же зарубежных поездок, по поводу его поведения во время официальных мероприятий в прессах, в частности, в  западных СМИ стали появляться интересные комменты такого типа как: “Советский министр улыбается!”, “И даже шутит!” и приводили конкретные факты. Думаю, что не будет лишними, если приведу здесь один-два примера:

После переговоров с Госсекретарем США Дж.Шульцем американская журналистка спрашивает у советского министра:

-Завтра воскресенье. Какие планы у вас на выходной день?

Шеварднадзе отреагирвал моментально:

-А какие у вас предложения?

Или еще один случай. Шеварднадзе подарил Дж. Шульцу кавказский кинжал со словами:

-Ну вот, я разоружился, теперь ваша очередь. Закругляя на этом вводное слово прихожу тому, что касается заглавие данной статьи.  

Э.А.Шеварднадзе стал единственным министром иностранных дел СССР, который посетил МНР с официальным визитом. Интересно отметить то, что вообще такой визит был осуществлен только один раз в истории наших семидесятилетних взаимоотношений.  Кстати, А.А.Громыко в своих мемуарах пишет, что он два раза посетил Монголию. По всей видимости он имел ввиду визит Л.Брежнева, в состав делегации которого он входил. Но во время этих двух визитов,  переговоров или других отдельных мероприятий между министрами иностранных дел двух стран не было.    

В начале 1986 года Шеварднадзе приехал к нам с официальным визитом и на деле  продемонстрировал политику нового политического мышления. Наглядным подтверждением этого стал данное Шеварднадзе “добро” на установление дипломатических отношений между МНР и США. Этот вопрос для нас на протяжении многих десятилетий являлась весьма болезненной мигренью.

По вопросу о возможности поднятия этой темы во время визита Шеварднадзе  заинтересованные работники  МИД  довели свои соображения и предложения до сведения  высшего руководства страны и в ответ получили указание не проявлять инициативу по этой проблематике. Тем не менее мидовцы решили, как тогда практиковалось в некоторых крайних случаях, в “рабочем порядке” информировать советскую сторону через советника посланника советского посольства о нашей заинтересованности узнать позицию нового советского министра по данному вопросу. Хотя наш высший руководитель и министр твердо придерживались своих позиций не поднимать “американскую тему”, к их удивлению, Шеварднадзе во время встречи с председателем  Ж.Батмунхом сам заговорил об этом  и заявил,  что “Не тольно можно установить отношение с США, но и нужно”.  Если взять в расчёт только это заявление, имеющее для нас принципальное значение, то этот визит действительно был весьма плодотворным и можно сказать его содержание  поставило точку типичным малопродуктивным декларативным характерам наших  переговоров.

Таким образом этот вопрос вроде был решен окончательно, но наши руководители как бы проявляя бдительность относительно развития мировых событий, а на самом деле излишне осторожничая потеряли целый год и только в январе 1987 года были установлены дипломатические отношения между МНР и США.   Думаю, что не будет лишними умопянуть здесь о том, что благотворные плоды этих отношений через какие-нибудь три четыре года наша общественность воочию ощутила, когда Монголия вступила на новый путь развития и оказалась перед лицом очень серьезных трудностей и вызовов.

Я в качестве министра иностранных дел в декабре 1989 года посетил Советский Союз с визитом. Тогда мы с Шеварднадзе обсудили широкий круг актуальных для наших отношений  проблем и достигли по ним хорошего взаимопонимания. Откровенно обменялись мнениями по таким вопросам как  репрессии, фальсификация истории, вывезенные  ценности культурного наследия, несправедливые внешнеторговые цены и долги, полный вывод советских войск и т.д. Эти вопросы тогда весьма волновали монгольскую общественность.  Министр  Шеварднадзе отнесся ко всем этим вопросам так, как будто лично сам за них ответственен и  расспрашивал об истоках и причинах их возникновений, старался высказать разумные идеи по их положительному решению. Все это создавало хорошие предпосылки для нашего дальнейшего сотрудничества в интересах обеих сторон. Я, конечно, с удовлетворением вспоминаю о наших переговорах, о конкретных результатах моего визита. Здесь хочется отдельно рассказать о том, как был решен вопрос об окончательном выводе советских войск.

Хотя частичный вывод советских войск начался с 1987 года, ко времени моего визита вопрос об окончательном выводе советских войск не был поднят не нами, не Советами. Тогда нормализация отношений с Китайской Народной Республикой и для нас и для Советского Союза стала императивом времени и с этой точки зрения вопрос о полном выводе советских войск по существу не должен был вызвать каких-либо сомнений или возражений, это абсолютно понятно.

Поэтому я предложил полностью вывести советские войска из Монголии, причем завершить эту работу  в 1991 году. Имелось ввиду, с одной стороны, встретить  70-летие Народной революции без иностранных войск в стране. С другой стороны такое предложение было связано с задачей стать членом Движения Неприсоединения. А задача нормализации отношений с Китаем и так ясно. Шеварднадзе в принципе полностью согласился с нашим предложением, но заявил о том, что по этому вопросу у них пока нет политического решения,  поэтому доложит  руководству и дополнительно сообщит о принятом решении. Когда наши переговоры были уже на стадии завершения зашел один из его сотрудников и что-то шепнул ему на ухо. Оказалось, что министра вызвали на срочное заседание Политбюро. Шеварднадзе извинился и ушел пообещал на следующий день еще раз встретиться.

На другой день при встрече Шеварднадзе мне сообщил следующие две новости:

-Во-первых, ситуация в Румынии становится очень критической.  По поступающей информации Чаушеску как будто вылетел за пределы страны. Мы  внимательно  наблюдаем за ситуацией и из-за этого события было созвано  экстренное заседание Политбюро.

-Во-вторых, поскольку  вчерашнее заседание было экстренное, то не было и подготовленней повестки, на нем обсуждались вопросы, связанные с возникшей ситуацией. Нам с Вами повезло, вчера Политбюро приняло решение по поставленному вами вопросу о полном выводе советских войск из Монголии.  Министр обороны выдвинул некоторые аргументы в смысле возражения. Но генсек  настоял на принятии решения и министру ничего не оставалось как согласиться.

В связи с этим хочу констатировать одну деталь. По вопросам вывода советских войск из других стран, остановки гонки вооружений, сокращения средств доставки ядерных боеголовок советское военное руководство  придерживалось весьма жестких позиций и оказывается постоянно подвергал критике Шеварднадзе  и оказывал на него сильное давление.  Например, партийная организация центрального   аппарата Министерства обороны дважды обращалась Горбачеву с требованием возбудить уголовное дело против Шеварднадзе за продажу интересов Советского Союза. Шеварнадзе в своих воспоминаниях пишет, что по вопросам сокращения войск и вооружений было легче достигнуть взаимопонимания с американцами, чем  внутри страны.

Не только военные, но и депутаты Верховного Совета, и СМИ стали  критиковать Шеварднадзе и даже оскорблять. И это привело к тому, что в декабре 1990 года он сделал заявление о своем отставке.

В августе 1991 года в Советском Союзе был организован государственный переворот  и три дня спустя его организаторы сдались. Тогда  был назначен новый министр иностранных дел, с которым Горбачев проработал всего три месяца. После чего Горбачев уговорил Шевардназе снова занять этот пост. К сожалению, он во второй раз на этом посту  побывал всего три недели...

Я в результате четырех официальных бесед и переговоров (три из них в Москве, одна Нью-Йорке), проведенных 1988-1990 гг. с Шеварднадзе и в результате обстоятельного обмена мнениями обо всех актуальных вопросах монголо-советского сотрудничества, все более убеждался в том, что он сыграет незаменимую роль в решении накопленных и возникающих в наших отношениях самых сложных проблем путем обеспечения баланса интересов обеих сторон. К сожалению, не только он по своей воле оставил министерский пост, но и, как известно, в конце 1991 года Советский Союз перестал быть субъектом международных отношений...

Экс министр иностранных дел Монголии Ц.Гомбосурэн

2021.10.20